С.Беляков: "Результат диалога с бизнесом игнорируется"
26.03.2007 15:30
Министерство финансов доработало "Основные направления налоговой политики на 2008-2010 годы". Документ стал в три раза толще, но по сравнению с вариантом, одобренным правительством 2 марта, содержательно почти не изменился. Чем налоговая политика, выбранная ведомством Алексея Кудрина, не устраивает Российский союз промышленников и предпринимателей и что союз предлагает, рассказал заместитель председателя комитета РСПП по налоговой и бюджетной политике Сергей Беляков.
В: Устраивает ли вас доработанный Минфином вариант основных направлений налоговой политики на ближайшую трехлетку?
О: Нет, не устраивает. Во-первых, я не вижу никакой разницы между доработанной редакцией этого документа и его первоначальным вариантом. И это при том, что характер его обсуждения на заседании правительства 2 марта говорил об очень серьезных претензиях. Если суммировать высказанные замечания, то они сводились к тому, что налоговая политика, определяемая и разрабатываемая Минфином, должна в большей степени ориентироваться на стимулирование промышленности.
На возможность изменения документа нас настраивало еще и бюджетное послание президента. В нем говорится, в частности, что налоги должны стимулировать промышленное производство, что серьезного реформирования требует вся система косвенных налогов. При этом отдельно выделена необходимость снижения нагрузки при взимании НДС и указано на необходимость принятия мер стимулирования холдинговых компаний. Ничего этого в редакции документа Минфина так и не появилось.
Мы провели несколько встреч с представителями Минфина. Но результат этих встреч в итоговом документе так и не отражен, что заставляет думать о том, что результаты диалога с бизнесом просто игнорируются. И это не первый случай, когда нарушаются достигнутые договоренности.
Если брать конкретные налоги, то есть смысл говорить прежде всего об НДС. Потому что другие вещи, связанные с налогом на прибыль, с совершенствованием амортизационной политики, с единым социальным налогом, вообще не отражены в документе.
В принципе, подход Минфина, заключающийся в обосновании необходимости в первую очередь совершенствовать администрирование НДС, понятен, и его можно принять. Все основные проблемы с НДС связаны с системой его администрирования. Все разговоры о том, что НДС - нейтральный налог, не оказывающий серьезного влияния на предприятия и не являющийся для них серьезным бременем, - от лукавого. Особенности администрирования НДС в России говорят о том, что именно этот налог является основным источником издержек, высокой налоговой нагрузки на бизнес.
И в первую очередь - на перерабатывающий сектор: машиностроение, легкую промышленность. Если посмотреть на статистику сбора НДС, то именно в этих отраслях собираемость налога наиболее высока - вплоть до 90%. Основная же проблема администрирования в том, что те, кто имеет законное право возмещения этого налога путем зачета или возврата, не могут реализовать свое право. Это приводит к необоснованным, незапланированным издержкам предприятия.
В: Каков масштаб издержек?
О: Это не только те самые 18%, которые предприятие не получает из-за фактической невозможности зачета ранее уплаченного налога. Это еще и дополнительная нагрузка, связанная с обесцениванием денег, из-за того, что возмещение затягивается на длительный срок. Кроме того, это серьезные судебные издержки - почти в 100% случаях НДС приходится возмещать через суд. А зачастую налоговые органы игнорируют даже вступившие в законную силу решения суда.
Но, соглашаясь с тем, что на первом месте стоит проблема администрирования, мы сталкиваемся вот с чем: все высказанные ранее предложения и сделанные шаги по пути совершенствования администрирования, которые должны были бы исправить ситуацию, ни к каким положительным сдвигам не привели.
На практике мы сталкиваемся с тенденцией ухудшения ситуации с возмещением НДС. И это тенденция последнего года-полутора. То есть периода, когда были введены в действие предложения, на первый взгляд, направленные на либерализацию и упрощение процедуры возмещения этого налога. Но параллельно изменилась и практика налоговых органов в направлении ужесточения в отношении законопослушных налогоплательщиков.
В: На бумаге либерализация, а на деле ужесточение?
О: Складывается такое ощущение, что сначала налогоплательщикам законом предоставляют новые права, а потом это компенсируется практикой, которая идет в противоположном направлении. Такое впечатление, что государство в лице налоговых органов компенсирует все потери, которые могли бы быть в случае, если бы законодательство реализовывалось в полной мере.
Относительно нарушений налогового законодательства, связанных с незаконным возмещением НДС, замечу, что проблемы эти существуют везде, где есть этот налог. Но там это не перекладывается дополнительным бременем на законопослушных налогоплательщиков. Если есть нарушения, там находят нарушителя и привлекают его к ответственности. А у нас неспособность выявить нарушителя компенсируется тем, что всем налогоплательщикам отказывают в реализации их прав. Хотя понятно, что действующая в России система принятия решения по возмещению этого налога всегда зависит от конкретного чиновника.
Я убежден, что необходимым звеном в цепочке криминального бизнеса по возмещению НДС является чиновник налоговой службы. В сочетании с практикой тотального и необоснованного ограничения прав плательщиков НДС это фактически стимулирует рост теневого оборота НДС.
В: Раз это настолько проблемный налог для всех, может быть, действительно стоит его отменить, заменив, к примеру, на налог с продаж, как это предлагает сделать президентская администрация?
О: Вопрос в том, что мы меняем и на что меняем. Пока непонятно, каким будет предлагаемый налог с продаж. Я не убежден, что проблемы, связанные с администрированием НДС, не сохранятся и при администрировании налога с продаж.
Применительно к российской практике проблема НДС - это не только проблема самого налога и его конструкции. НДС существует и в других странах, где тоже есть проблемы, но это не приводит к принятию решений о его отмене или замене на какой-то другой налог. У нас же скорее на ситуацию влияют другие причины - человеческий фактор, специфика работы налоговых органов, фискальная направленность налоговой системы. И при введении налога с продаж эти факторы могут сохраниться.
Важно очень качественно просчитать экономические последствия такого шага. В конце концов, если все дальнейшие шаги, связанные с попытками навести порядок в администрировании, не увенчаются успехом, а предложения РСПП по снижению ставки НДС останутся без внимания, то именно вариант замены НДС на налог с продаж останется единственным, направленным на снижение нагрузки на бизнес.
В: А насколько вы предлагаете снизить ставку?
О: РСПП выступает за радикальное снижение ставки до 10%, потому что это единственная мера, которая приводит к структурным изменениям в экономике. Это серьезным образом снижает налоговую нагрузку именно на перерабатывающие отрасли промышленности, несущественно снижая нагрузку на нефтегазовый сектор.
Таким образом мы пытаемся решить проблему диверсификации экономики и стимулирования определенных отраслей экономики. Что важно - не за счет дестимулирования, как это у нас часто бывает, других отраслей.
Кроме того, снижение НДС - это с одной стороны, механизм компенсации потерь предприятий, связанных с отсутствием нормального администрирования, а с другой стороны, это приведет к объективной необходимости качественного улучшения администрирования.
В: А единый социальный налог реформировать надо?
О: Безусловно, это тоже наш приоритет. В нынешнем виде ЕСН не отвечает задачам финансирования социальных обязательств государства. Не удовлетворяет он и бизнес. Поэтому мы предлагаем разделить ЕСН на налоговый платеж и неналоговые обязательные платежи в фонды обязательного страхования. Это упростит процедуру администрирования и позволит снизить ставку налога.
Но эти меры должны быть увязаны с реформой пенсионной системы и системы обязательного страхования в целом. Кроме того, нужно учитывать, что зарплата в конвертах - это не только следствие неэффективности ЕСН. Компании несут огромные административные издержки, связанные с общей коррупционностью и излишним вмешательством государства в деятельность налогоплательщиков. И бизнесу нужно искать источники финансирования этого коррупционного фонда. Экономить в данном случае приходится на фонде оплаты труда, выплачивая часть зарплаты в конвертах и выводя ее из-под налогообложения. И это следствие той экономической ситуации, которая не позволяет бизнесу в открытую работать. Неэффективность пенсионной системы и системы соцстрахования делают и работников не заинтересованными в исправлении ситуации.
В: Нужно ли снижать налог на прибыль?
О: Что касается этого налога, то тут есть две составляющие - администрирование и собственно ставка. К примеру, в Налоговом кодексе есть норма, разрешающая относить на расходы любые экономически обоснованные затраты. Но она не работает. В большинстве случаев бизнес не может обосновать налоговой службе многие свои расходы. В итоге для большинства крупных российских компаний в настоящее время эффективная ставка налога составляет не 24%, то есть максимум, предусмотренный кодексом, а 27%. Мы считаем, что ставку налога на прибыль можно было бы снизить до 20% и обязательно совершенствовать амортизационную политику, которая у нас сейчас не стимулирует обновление основных фондов и преодоление технологического отставания.
В: После изучения и документа Минфина, и бюджетного послания президента бизнес всерьез верит в то, что в ближайшие три года какие-либо налоги будут снижены?
О: На мой взгляд, президент очень четко задал вектор изменений налогового законодательства именно в части снижения налоговой нагрузки: и реформирования косвенных налогов, и прямых налогов и стимулирования отраслей промышленности. А комплекс мер, направленных на реализацию бюджетного послания президента, должен разработать Минфин вместе с законодателями.
В "Основных направлениях налоговой политики" мы этого пока не видим, что порождает состояние неопределенности. Но я все-таки надеюсь, что реализовываться будет позиция президента, а не политика «как бы чего не вышло». У нас, нашей экономики просто нет другого выхода. Если мы, конечно, хотим быть конкурентоспособными в современном мире. И это вопрос конкурентоспособности не только экономики, но и политики, и государства в целом.
ИА "Альянс Медиа" по материалам
В: Устраивает ли вас доработанный Минфином вариант основных направлений налоговой политики на ближайшую трехлетку?
О: Нет, не устраивает. Во-первых, я не вижу никакой разницы между доработанной редакцией этого документа и его первоначальным вариантом. И это при том, что характер его обсуждения на заседании правительства 2 марта говорил об очень серьезных претензиях. Если суммировать высказанные замечания, то они сводились к тому, что налоговая политика, определяемая и разрабатываемая Минфином, должна в большей степени ориентироваться на стимулирование промышленности.
На возможность изменения документа нас настраивало еще и бюджетное послание президента. В нем говорится, в частности, что налоги должны стимулировать промышленное производство, что серьезного реформирования требует вся система косвенных налогов. При этом отдельно выделена необходимость снижения нагрузки при взимании НДС и указано на необходимость принятия мер стимулирования холдинговых компаний. Ничего этого в редакции документа Минфина так и не появилось.
Мы провели несколько встреч с представителями Минфина. Но результат этих встреч в итоговом документе так и не отражен, что заставляет думать о том, что результаты диалога с бизнесом просто игнорируются. И это не первый случай, когда нарушаются достигнутые договоренности.
Если брать конкретные налоги, то есть смысл говорить прежде всего об НДС. Потому что другие вещи, связанные с налогом на прибыль, с совершенствованием амортизационной политики, с единым социальным налогом, вообще не отражены в документе.
В принципе, подход Минфина, заключающийся в обосновании необходимости в первую очередь совершенствовать администрирование НДС, понятен, и его можно принять. Все основные проблемы с НДС связаны с системой его администрирования. Все разговоры о том, что НДС - нейтральный налог, не оказывающий серьезного влияния на предприятия и не являющийся для них серьезным бременем, - от лукавого. Особенности администрирования НДС в России говорят о том, что именно этот налог является основным источником издержек, высокой налоговой нагрузки на бизнес.
И в первую очередь - на перерабатывающий сектор: машиностроение, легкую промышленность. Если посмотреть на статистику сбора НДС, то именно в этих отраслях собираемость налога наиболее высока - вплоть до 90%. Основная же проблема администрирования в том, что те, кто имеет законное право возмещения этого налога путем зачета или возврата, не могут реализовать свое право. Это приводит к необоснованным, незапланированным издержкам предприятия.
В: Каков масштаб издержек?
О: Это не только те самые 18%, которые предприятие не получает из-за фактической невозможности зачета ранее уплаченного налога. Это еще и дополнительная нагрузка, связанная с обесцениванием денег, из-за того, что возмещение затягивается на длительный срок. Кроме того, это серьезные судебные издержки - почти в 100% случаях НДС приходится возмещать через суд. А зачастую налоговые органы игнорируют даже вступившие в законную силу решения суда.
Но, соглашаясь с тем, что на первом месте стоит проблема администрирования, мы сталкиваемся вот с чем: все высказанные ранее предложения и сделанные шаги по пути совершенствования администрирования, которые должны были бы исправить ситуацию, ни к каким положительным сдвигам не привели.
На практике мы сталкиваемся с тенденцией ухудшения ситуации с возмещением НДС. И это тенденция последнего года-полутора. То есть периода, когда были введены в действие предложения, на первый взгляд, направленные на либерализацию и упрощение процедуры возмещения этого налога. Но параллельно изменилась и практика налоговых органов в направлении ужесточения в отношении законопослушных налогоплательщиков.
В: На бумаге либерализация, а на деле ужесточение?
О: Складывается такое ощущение, что сначала налогоплательщикам законом предоставляют новые права, а потом это компенсируется практикой, которая идет в противоположном направлении. Такое впечатление, что государство в лице налоговых органов компенсирует все потери, которые могли бы быть в случае, если бы законодательство реализовывалось в полной мере.
Относительно нарушений налогового законодательства, связанных с незаконным возмещением НДС, замечу, что проблемы эти существуют везде, где есть этот налог. Но там это не перекладывается дополнительным бременем на законопослушных налогоплательщиков. Если есть нарушения, там находят нарушителя и привлекают его к ответственности. А у нас неспособность выявить нарушителя компенсируется тем, что всем налогоплательщикам отказывают в реализации их прав. Хотя понятно, что действующая в России система принятия решения по возмещению этого налога всегда зависит от конкретного чиновника.
Я убежден, что необходимым звеном в цепочке криминального бизнеса по возмещению НДС является чиновник налоговой службы. В сочетании с практикой тотального и необоснованного ограничения прав плательщиков НДС это фактически стимулирует рост теневого оборота НДС.
В: Раз это настолько проблемный налог для всех, может быть, действительно стоит его отменить, заменив, к примеру, на налог с продаж, как это предлагает сделать президентская администрация?
О: Вопрос в том, что мы меняем и на что меняем. Пока непонятно, каким будет предлагаемый налог с продаж. Я не убежден, что проблемы, связанные с администрированием НДС, не сохранятся и при администрировании налога с продаж.
Применительно к российской практике проблема НДС - это не только проблема самого налога и его конструкции. НДС существует и в других странах, где тоже есть проблемы, но это не приводит к принятию решений о его отмене или замене на какой-то другой налог. У нас же скорее на ситуацию влияют другие причины - человеческий фактор, специфика работы налоговых органов, фискальная направленность налоговой системы. И при введении налога с продаж эти факторы могут сохраниться.
Важно очень качественно просчитать экономические последствия такого шага. В конце концов, если все дальнейшие шаги, связанные с попытками навести порядок в администрировании, не увенчаются успехом, а предложения РСПП по снижению ставки НДС останутся без внимания, то именно вариант замены НДС на налог с продаж останется единственным, направленным на снижение нагрузки на бизнес.
В: А насколько вы предлагаете снизить ставку?
О: РСПП выступает за радикальное снижение ставки до 10%, потому что это единственная мера, которая приводит к структурным изменениям в экономике. Это серьезным образом снижает налоговую нагрузку именно на перерабатывающие отрасли промышленности, несущественно снижая нагрузку на нефтегазовый сектор.
Таким образом мы пытаемся решить проблему диверсификации экономики и стимулирования определенных отраслей экономики. Что важно - не за счет дестимулирования, как это у нас часто бывает, других отраслей.
Кроме того, снижение НДС - это с одной стороны, механизм компенсации потерь предприятий, связанных с отсутствием нормального администрирования, а с другой стороны, это приведет к объективной необходимости качественного улучшения администрирования.
В: А единый социальный налог реформировать надо?
О: Безусловно, это тоже наш приоритет. В нынешнем виде ЕСН не отвечает задачам финансирования социальных обязательств государства. Не удовлетворяет он и бизнес. Поэтому мы предлагаем разделить ЕСН на налоговый платеж и неналоговые обязательные платежи в фонды обязательного страхования. Это упростит процедуру администрирования и позволит снизить ставку налога.
Но эти меры должны быть увязаны с реформой пенсионной системы и системы обязательного страхования в целом. Кроме того, нужно учитывать, что зарплата в конвертах - это не только следствие неэффективности ЕСН. Компании несут огромные административные издержки, связанные с общей коррупционностью и излишним вмешательством государства в деятельность налогоплательщиков. И бизнесу нужно искать источники финансирования этого коррупционного фонда. Экономить в данном случае приходится на фонде оплаты труда, выплачивая часть зарплаты в конвертах и выводя ее из-под налогообложения. И это следствие той экономической ситуации, которая не позволяет бизнесу в открытую работать. Неэффективность пенсионной системы и системы соцстрахования делают и работников не заинтересованными в исправлении ситуации.
В: Нужно ли снижать налог на прибыль?
О: Что касается этого налога, то тут есть две составляющие - администрирование и собственно ставка. К примеру, в Налоговом кодексе есть норма, разрешающая относить на расходы любые экономически обоснованные затраты. Но она не работает. В большинстве случаев бизнес не может обосновать налоговой службе многие свои расходы. В итоге для большинства крупных российских компаний в настоящее время эффективная ставка налога составляет не 24%, то есть максимум, предусмотренный кодексом, а 27%. Мы считаем, что ставку налога на прибыль можно было бы снизить до 20% и обязательно совершенствовать амортизационную политику, которая у нас сейчас не стимулирует обновление основных фондов и преодоление технологического отставания.
В: После изучения и документа Минфина, и бюджетного послания президента бизнес всерьез верит в то, что в ближайшие три года какие-либо налоги будут снижены?
О: На мой взгляд, президент очень четко задал вектор изменений налогового законодательства именно в части снижения налоговой нагрузки: и реформирования косвенных налогов, и прямых налогов и стимулирования отраслей промышленности. А комплекс мер, направленных на реализацию бюджетного послания президента, должен разработать Минфин вместе с законодателями.
В "Основных направлениях налоговой политики" мы этого пока не видим, что порождает состояние неопределенности. Но я все-таки надеюсь, что реализовываться будет позиция президента, а не политика «как бы чего не вышло». У нас, нашей экономики просто нет другого выхода. Если мы, конечно, хотим быть конкурентоспособными в современном мире. И это вопрос конкурентоспособности не только экономики, но и политики, и государства в целом.
ИА "Альянс Медиа" по материалам